Дмитрий Макаров

Жизнь без завтрака (отрывок из середины) "И последние станут первыми." Я, как Ахматова, буду часто начинать с "я". (Я недавно одел тапочек с левой ноги на правую, а с правой на левую – и ничего! До туалета дошел.) Я простой парень. Не негр, не американец. Я такой же, как вы. Часто вы встречали меня на улице, но не узнавали – я такой же, как и вы. Иногда я спрашиваю себя – кто пишет эти строки. (Автор рождает произведение или наоборот. Стакан подают к водке или водку несут к столу.) Я такой же, как вы. Именно поэтому вам необходимо прочесть все до конца. Ведь я же двигаюсь, когда вы спите. Думаю, когда вы кушаете. Говорю, когда вы молчите. И меня нет, когда вы читаете. В это время я, возможно, пишу что-нибудь на заборе. Анонимные надписи нестираемы и принимаемы всегда. – А пошли вы все на... Идет подчиненный, смотрит на начальника – усмехается: – Да, пошел бы он. Идет начальник, поглядывает на подчиненного строго: – Да пошел ты. Какое молчаливое согласие. Ни тот ни другой не сотрет. Вместе пройдут мимо. И пока в существование парня, наговорившего половину Евангелия, можно только поверить – неверующие будут читать его слова внимательней и дотошней многих служителей культа. И книга будет вечной. – Так что поправь-ка, брат Елдырин, петлю на шее, чтоб больше на галстук походила. И иди ты. И пойдет. И ты, читатель, вместе с ним. Но обернись не во гневе. Сплюнь через левое плечо и успокойся. Это всего лишь превратность судьбы. Судьбы нет. Я отменяю это бессмысленное лейтенантское слово. Оно объявляет справедливым слишком многое, чтобы иметь смысл. – К этому шагу (дню) я шел всю сознательную жизнь. Сказал, я уходя от любимой работы и любимой девушки в армию. И это превратность судьбы. Я не улыбался – я хохотал. – Лучше бы я прошел мимо. Не судьба. Всего лишь превратность. Парадокс. Пара собак у ворот. Двойняжки. Белая и черная. Породистая и дворняжка. Гордость и страх. Гордость – таже горошина страха, только благородно отполированная. Но ее не рекомендуется часто показывать и терять. Ее не кинешь под ноги противнику, чтобы он поскользнулся. Скорее, сам споткнешься об эту горошину, как о порог. – Поищите себе другую работу. – Прекрасно. – Без выходного пособия, с удержанием. – Прекрасно. – Призываем вас служить лейтенантом в Хабаровск. – Прекрасно. И с подобием улыбки к двери. Главное, не споткнуться о порог. Не здороваться через порог. Не передавать вещи через порог. И не споткнуться через порог. И тогда жизнь прекрасна. Я уже чую этот мир-мандарин. Его праздничный запах. В коридоре на стене стенд: Жизнь – лучший дар человеку (Покушение на самоубийство в Древней Руси каралось смертной казнью) Ужас. Но хочется крикнуть: – Прекрасно. На все семь тысяч километров округи. Такова жизнь. И протявкаем еще одну тавталогию: – Жизнь есть жизнь. Собака собаку ест. Гордость ест страх. – Мама, я здесь. Дома меня ждет конец всех прошлых предприятий. Дома меня ждет сон. В котором не будет дома.

Январь 1998, г. Белогорск Амурской области.