Евгений КАЛАКИН

ПОВЕЗЛО

* * *

Когда болен, зову врача – Чехова Антона Павловича!

* * *

Как незаметно началось... какое тихое начало... Собака мирно грызла кость и ничего не замечала...

* * *

Ух! Ух, ух, ух... тополиный летит пух... его буду собирать, чтобы уши забивать, чтобы стало тише... тише... чтобыбольшеваснеслышать чтобыбольшеваснеслышать чтобыбольшеваснес...

* * *

и вечер зреет в ночь... еще немножко... и вздрогнет плодоножка, и плод ударит кругло в пол-л...

* * *

Когда вдруг ночью вылетит стекло, то будет повод сильно удивиться. Я — НЛО, которому везло. И в этот раз не будет очевидцев!

* * *

Не зажигайте огня. просто так посидим... дым волокнами меж корней серый в просинь. Кофе сварим. А там поглядим... осень.

* * *

уже ноябрь, и не поможет вконец простуженным прудам ив аспириновая горечь.

* * *

засизеет сеть кустов, как небритость щек... Сколько спилось августов! Вот один еще...

* * *

Облака бегут белого белей — где-то стригут белых пуделей...

* * *

Если мне дадут тетрадь в клеточку и скажут: рисуй, мальчик. Я в каждой клеточке нарисую волнистого попугайчика. Все поглядят и заплачут.

* * *

Подходят волны холодны и хлестки. Прошу! Дай голове остаться ясной!.. Сосед мой, Ной, постругивает доски, затягиваясь крепко "Астрой".

* * *

Посвистим-ка на ночь, Ганс, мой, Христианыч, Чтоб бумажки не водились с водяными знаками, а Русалки – плакали.

* * *

Потерян день, как мелкая монетка, и ты не поняла. Как жаль... вон за стеною кушают миндаль... я это вправду вижу, детка.

* * *

– Вина! и пусть падают яблоки! бьют шифер крыши... Беда. Приходит всегда одинаково – не слышишь.

* * *

У голубя – профиль Данте. Он прилетел с неба, У меня ничего не было. Я ему дал хлеба.

* * *

Вот и все. Пора проститься. Увезет тебя возок... Я упавшую ресницу положу за образок.

* * *

Еще чернила на листе свежи: "Я Вас любил так искренно, так нежно..." зачем ты снишься почерком чужим в чужом письме, написанном небрежно!

* * *

Вяжет дождик сеточки, а я кусочек с лета зацепил, как с веточки, и всё мну в горсти. Отпустил почти что всё. Отпусти и это. отпускаю... отпустил... господипрости.

* * *

Короткая история. А могла быть длинной Взглядами встретились на ходу... С Вами было бы хорошо собирать малину душным июлем в старом саду.

* * *

Он уходил, пока хватало сил, маячила спины его сутулость. Ей в эту ночь приснился апельсин. Хотела дотянуться — и проснулась.

* * *

Вот и улетел. Лечу. Говорила: я тебя вылечу. Видно, не смогла. Мгла.

* * *

Белые стены сделались синими... это стемнело. Помните сливы, что приносили мне?.. Стенам казалось снова внесли Вы синие синие синие сливы.

* * *

Теперь — зима. Вы кутаетесь в плед... А помните: тех лет шиповник у реки.. Мы кормим голубей с руки, и клюквенны их клювы.

* * *

Вот и приехали... Ничего не поправить. Надо платить и все сроки вышли... помнишь, старую историю — вишнёвый сад... да, я не прав, не вишнёвый — вишневый.

* * *

Они друг другу часто снились Друг другом были сны полны Потом зачем-то поженились. . . . и перестали видеть сны .

* * *

Глаза закрыты: еду, еду, еду... а тот ли? этот свет?.. . . . на столике записка: "Жди к обеду", а сколько лет?!!

* * *

Моему гнезду никогда не свиться. А туда, где нервный перервется бег, будут зимами приходить Белые птицы и крестить лапками белый снег.

* * *

Сумела так причудливо присниться!.. одна пыльца на кончиках ресниц. Ты – самая кокетливая птица в коллекции кокетливейших. птиц.

* * *

Напиши с меня пейзаж. Деньги кончатся - продашь.

* * *

... эта одурь вокзального гама! этот плач... я не верю слезам. Мне цыганка гадала на какую-то даму... а я всё понимал по глазам.

* * *

Реечка... да еще реечка... вот как скоро!.. чинит штакетник вампиловская девочка... Ей уже 40.

* * *

Мальчик на ослике ехал верхом. Мальчик упрям был. Ослик был хром.

* * *

Чей-то голос из реки звал на именины. Ах, какие васильки! Во поле, где мины.

* * *

Было это вроде миража и его увидел бомж по пьянке: девочка в костюмчике пажа говорила что-то гувернантке.

* * *

Все на месте. Пьют боржом. Бомж беседует с бомжом. Подхожу поближе... Снова о Париже.

* * *

17 лет. Стройна. Блондинка. Под левым крылышком – дробинка.

* * *

Как по речке плавают желтые ботинки. Видно, кто-то празднует по любви поминки.

* * *

Цветет в канаве лебеда... Никто не спросит: "Ты куда?"

* * *

Человеку. И приходит – одинок. И уходит – одинок. И чего-то хочет между одиночеств.

* * *

Сумасшествие! Лето. Сад. На террасе стулья скрипят подержанные. В вашем стакане дрожит закат, и Вы его ложечкой аккуратно помешиваете.

* * *

Одна из разновидностей вампира: пьет тихо кровь, цитируя Шекспира!

* * *

Я не могу унять глухую злость. Упрямо лезу на чужое место. Вот так на свадьбе захмелевший гость, чьи губы ищут пьяных губ невесты.

* * *

Мы не сказали лишнего у вокзала центрального. Страшно – любить ближнего. Странно – любить дальнего.

* * *

Детская коляска... гипсовая маска... был какой-то Карнавал. Дальше в памяти – провал.

* * *

Я предсказать тот день могу. Он будет зноен и высок. Меня найдут на берегу. Лицом уткнувшимся в песок.

* * *

Просто осень. Просто грустно. Хоть бы кто-нибудь пришел. Было полно. Стало – пусто и не очень хорошо. Отлетела паутина. До зимы – подать рукой... У Куинджи есть картина. Там чего-то про покой.

* * *

я люблю тебя за то что всегда в чужом пальто

* * *

Цветет в овраге зверобой... Никто не спросит: "Что с тобой?"

* * *

Позади окно разбилось. на секундочку завис. Снова — вверх не получилось. Получилось снова — в н и з

« к странице автора

отключить рубрикатор »