6.
Над слюдою речного плеса,
над стеклом в золотых отливах –
зачарованный берег в белых
тополях и зеленых ивах.
Бьется в русле уснувшем сердце,
льется в сонной излуке лето,
и реке упоенной снится
женский голос и голос флейты.
Зачарованный берег... Ивы
окунулись в затон глубокий
и целуют во сне ветвями
золотое стекло затоки.
И рукою подать до неба,
и течет это небо сонно,
голубым серебром тумана
гладя водную гладь и кроны.
Примечтался сегодня сердцу
этот берег с плакучей ивой,
и решило оно за счастьем
плыть по воле волны сонливой,
Но у самой воды внезапно
на глаза навернулись слезы:
зачарованный голос песню
пел совсем у другого плеса.
перевод С. Гончаренко
|
10.
Я не вернусь, и ночью,
молчащей, теплой, спокойной,
весь мир уснет под лучами
своей луны одинокой.
Тела моего здесь не будет,
и войдет свежий ветер
в открытые настежь окна,
чтобы справиться о моей душе.
Не знаю, будут ли ждать меня
из долгой двойной отлучки
и беречь воспоминания
со слезами и поцелуями,
Но будут цветы и звезды,
и вздохи, и надежды,
и поцелуи на улицах
под тенью ветвей и стен.
И опять прозвучит рояль,
как этой спокойной ночью,
но не будет того, кто слушает
задумчиво у моих окон.
перевод О. Савича
|
25.
Ночь и ночная дорога –
это одно и то же.
К тайне твоей любви
иду по черному бездорожью.
К тайне твоей любви –
ветром морей тревожных,
светом горных вершин,
ароматной цветочной дрожью.
перевод Н. Горской
|
53. ПИРЕНЕИ
(Воскресная ностальгия)
Над испанской границей вечерняя тишь...
Под негаснущим солнцем вершины искрятся –
мирозданья врата... Очертанья шиферных крыш
остались во Франции – задником декораций.
С колокольни Сальента к нам долетает звон –
воскресный... Ветер в зеленых скалах резвится.
И пахнет югом. И западный горизонт
багрян. И светло струится пшеница.
Мычанье красных коров, тяжелых от молока,
идиллических пастбищ очарованье.
И речь пастуха сердцу до боли близка...
И над родиной – тень вечернего умиранья...
Блаженство, покой, глухомань. И бредут стада,
и – как звездами высь – полны луга бубенцами.
Глухомань, блаженство, покой. И поет вода,
и колокольчики вторят звонкими голосами.
перевод Н. Горской
|
60. ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ
По золотой дороге уходят дрозды, уходят... А куда?
По золотой дороге розы уходят, уходят... А куда?
По золотой дороге, по золотой дороге я бреду...
А куда? Осень, ответь. Ответьте, птицы и цветы.
перевод В. Михайлова
|
95.
Сначала явилась в белом,
чиста, как сама невинность,
и я влюбился по-детски.
Потом пришла разодетой
в немыслимые наряды,
и я ее втайне проклял.
А там предстала царицей,
кичащейся жемчугами...
О, как я зашелся гневом!
Но сбросила эту роскошь,
и я улыбнулся.
Осталась в одной тунике,
чиста, как была когда-то.
И вновь я в нее поверил.
Потом сорвала тунику
и встала совсем нагою...
Поэзия, моя мука,
нагая, моя навечно!
перевод Б. Дубина
|
95.
Сначала пришла невинной –
под девическим покрывалом,
и я, как дитя, влюбился.
Но платье она сменила –
разоделась, будто для бала,
и я от нее отвернулся.
Явилась потом царицей,
в драгоценностях небывалых,
и в гневе я задохнулся!
...Но она раздеваться стала.
И я улыбнулся.
Осталась в одной тунике,
маня простотой античной.
И вновь я к ней потянулся.
И сняла под конец тунику
и во всей наготе предстала...
О поэзия, – страсть моей жизни! –
нагая, моя навеки!
перевод Н. Горской
|
116.
Бабочка света,
красота ускользает,
едва прикоснусь к ее розе.
И гонюсь я за ней, ослепший...
И то там, то здесь настигаю...
А в руках остаются
одни очертания бегства!
перевод А. Гелескула
|
121. ВЕЧЕР
Как ясно, на ветру шумя в деревьях,
мне говорит душа,
что я во всем.
перевод А. Гелескула
|
138.
Что в руке у меня? Я не знаю –
ты ли это, легче пушинки,
или – это лишь тень твоя?
перевод В. Михайлова
|
141. ПЕСНЯ
(Серебристый тополь)
В кроне птица поет,
ключ – в корнях камыша.
С песней вод и высот
оживает душа.
Птица звезды качнет,
ключ – побег камыша.
Зыби вод и высот
отзовется душа.
перевод Б. Дубина
|