Пьем, танцуем и уходим

Место и время действия: Рязань, лето, вечер, ОАО "Спектр".
Д.М. – Д. Макаров, дембель Российской Армии, трезвый.
А.Л. – Алексей Громов, банковский служащий, усталый.
Каждый платит за себя и думает за двоих.

А.Г. – Значит, на том же месте, в тот же час и те же 100 грамм?

Д.М. – Саундтрек того же Lost Highway.

А.Г. – Только не будем говорить о Дальнем Востоке, здесь уже четвертый вечер говорят о Дальняке.

Д.М. – Хорошо, будем говорить о снах.

А.Г. – А что о них говорить – их надо смотреть. А в перерывах – жить, как бы ни было мучительно больно просыпаться.

Д.М. – Посему тост. Закипает (пьют)

А.Г. – Сны существую параллельно нашей жизни – это другая жизнь. Как водка – другая вода, а пиво – другой воздух.

Д.М. – А молодость – другой время.

А.Г. – Правильно, потому я подмигиваю барменше и говорю:

Д.М. – Еще по соточке и чай.

А.Г. – Отлично. Чай "Коломбо". Напиток "Найди меня". Великий сыщик для тех, кто заблудился в дебрях сна.

Д.М. – Стоп. Дебрей не бывает – есть сон и то, что мы видим. Во сне, соответственно. Ведь, находясь в комнате, ты не видишь, что делается через стенку или этажом ниже (пьют и фыркают)

А.Г. – Легко, доступно и логично. В этом ошибка. Стол стоит на четырех ногах, конь о четырех ногах и спотыкается, собаке пятая нога нужна, как боковой карман – это запутанно, но логично. А во снах все нелогично и потому еще более запутанно и доступно.

Д.М. – Ты меня запутал. Я бы даже сказал, ты укутал меня в свои слова и лишил собственных. Мне жарко.

А.Г. – Правильно. Это действие второй рюмки. Потому я улыбаюсь барменше, вернее, барвумен и

Д.М. – Еще по соточке и сок.

А.Г. – Грамотно. Томатный сок. Созревшая любовь, воспрявшие чувства. Кровь. Налейте кровью ядра.

Д.М. – Не спеши. Слова, не имеющие силы во снах, ибо сны видят и понимают, а не слышат и понимают. Слова убивают сон, который мог бы возникнуть наяву. То есть, сон этого дня. Замолчи.

А.Г. – Тогда мы потеряем радость перехода. Сон с закрытыми глазами станет менее желанен, а сон с открытыми потеряет часть своей структуры. Конструкции из бреда, невнимания и понимания этого бреда.

Д.М. – Значит, слова – это бред. (пьют, фыркают и смахивают слезу).

А.Г. – Который делает эту жизнь отличной от того бреда, что ты видишь ночью, закрыв глаза и заснув.

Д.М. – Это я и хотел сказать.

А.Г. – Это ты и сказал. Потому я подмигиваю и улыбаюсь барменше, вернее…

Д.М. – Еще соточку и кофе.

А.Г. – Прекрасно. И закончим о снах. Кофе – дверь, закрывающая вход в сон. Вернее, это звук хлопающей двери. Хлоп, топ и ариведерчи. О возвращении нет и речи.

Д.М. – Меня пугает то, что ты говоришь. Эта доза абсурда, этот раствор, где больше половины – смысл и логика, а остальное – небывальщина и словоблудие.

А.Г. – А может, это нам снится… Или тебе снится, а мне нет. Или наоборот. Или и то, и другое, и третье.

Д.М. – Вряд ли. Очень вряд ли (пьют, фыркают и, смахивая слезу, смеются). Ли.

А.Г. – Да, это водка. Дорога в тысячу ли начинается с одного шага. Гласит пословица.

Д.М. – Но одна ли тысяча и две ли тысячи ли? Тысяча означает, что ты в дали.

А.Г. – Точно. Это Бродский. Мы уже достаточно ушли, мы на границе. Потому я подмигиваю…

Д.М. – Еще соточку.

А.Г. – Абсолютно. Но почему ты вечно опережаешь меня, договариваешь фразу?

Д.М. – Потому что не умею подмигивать.

А.Г. – Классно. Все сходится. По бутылочке пивка, пожалуйста. Светлого-светлого.

Д.М. – Зачем пиво?

А.Г. – Традиция (пьют, фыркают и уходят). Досвиданья…