Натюрморт с селедкой
или римское право

В.П. – Вениамин Прагматиков, исследователь без разрешения.
М.Д. – Максим Дмитриев, слушатель без аттестации.
Место действия – закрытое.
Время действия – смутное.
Деньги и идеи – законные.

М.Д.: А я говорю (открой, пожалуйста, пиво), искусство напрямую воздействует на жизнь. Вот послушай, Хемингуэй умер будучи алкоголиком, на излете запоя, можно сказать, со стаканом в руке. И читаешь его - выпить хочется до смерти.

В.П.: Хорошо, что не хочется умереть.

М.Д.: Но выпить же хочется. Что бы ты предпочел? Я бы - сейчас сумерки - темного пива или двойного виски, чайного рома. А ты?

В.П.: Э-э-э, друг мой, никогда не смешивай ром и виски. Ты же за чистоту искусства! Хотя искусство не влияет на жизнь, по крайней мере, гораздо в меньшей степени, чем, собственно, жизнь влияет на искусство. Пример - вот мы выпьем сейчас, и тебя потянет набросать какой-нибудь стишок. Что повлияло? Предвкушение того, что ты напишешь стишок на выпивку, или всё-таки наоборот?

М.Д.: Понял. Но тут необходимо точно решить, является ли поглощение спиртосодержащих радостей актом искусства или нет? А? В России пьянство - ритуал-о-мистик. Искусство.

В.П.: Ты, наверное, говоришь об искусстве поглощения спиртосодержащих смесей? Да-а, в России это уже давно стало искусством, вернее, народным промыслом. Я порой удивляюсь, в каких количествах наши богатыри умудряются уничтожать змеев Горынычей в зелёном и всяком другом стекле. Впрочем, у нас ещё по полкило радости на брата, так что я тоже не прочь.

М.Д.: За чистоту искусства потребления. А тому, кто против - уракен в переносицу, как говорил мой старшина своей двухлетней дочке.

В.П.: Поддерживаю, хотя ты пугаешь порой меня своей агрессивностью… Ну, ничего, наверно, просто затянувшаяся ремиссия (выпивают, оттопырив). Хотя, знаешь, искусство потребления? Это как-то странно звучит. Обычно принято всё-таки разделять искусство и потребление. Или я что-то путаю?

М.Д.: Молодец, разделяй и говори, что оба не правы - известный принцип моего первого командира. На вопрос "кто, куда, зачем?" надо отвечать: "Петров, в кабак, за водкой". Это его любимая присказка. Но и сейчас ты льешь пиво на мою мельницу. Тот факт, что мы под один тост выпиваем уже в третий раз, говорит о том, что мы в искусстве потребления. Мы в его стиле, форме, содержании и методе. Что там еще у искусства есть?

В.П.: По-моему, то, что мы выпиваем в какой там уже раз один и тот же тост, к искусству отношения не имеет. Насколько я могу себе представить, искусство, как и природа, не терпит однообразия. Вот если только мы превратим этот постыдный факт в некую артистическую концепцию, то тогда можно говорить о присутствии искусства. То есть наша жизнь вызвала его, искусство, к жизни, а могла бы и нет.

М.Д.: Я понял - "бинет" это очень правильный термин для обозначения философско-патриотического мозгоебства. Так вот бинет, - таки да, мы с тобой сидим в закрытом в КГБешном смысле слова помещении, тут даже табличка на стене: "То, что вы не судимы - это не ваша заслуга, а наша недоработка. Ф. Э. Дзержинский". И занимаемся явно противоправным делом в их рабочий день. И никого нет - мы искусно замаскировались.

В.П.: Дзержинский? Это тот, что написал оперу "Тихий дон"? Говёная, между прочим, опера, такая же, как и столовая у них. А на счёт рабочего дня, то у борцов с Фемидой этот день можно назвать полярным, да и пьют они как полярники, вот только "северных" не получают.

М.Д.: Частично согласен. У Фемиды полярная ночь, она же в повязке, но пьют они слабовато - они уничтожают изъятое. Но мы же замаскировались, видишь, полковник прошел, даже кивнул нам. А представь, сколько он за свою службу моральных подвигов совершил, шпионов-бандитов поймал, а подойдет к стойке, накатит сто пятьдесят, запьет обезжиренным молочком и спасибо тете Маше скажет. Золотой души человек! Вот оно искусство - сказал себе, что все по приказу, и живи до смерти младенцем. Большой дядя наверху за все ответит. Агу?

В.П.: Это уже просто сюрреализм какой-то, театр одного абсурда. Ты меня шокируешь, и в этом ты искусен.

М.Д.: Предлагаю эксперимент. Ты водочки хочешь, с икорочкой и расстегаями, в хрустале и на крахмальной салфеточке? И чтобы официантка была белый верх, черный низ - мини и волжская длинность? И коса до ниже попы. И русая прядочка выбивается из-под кружевной наколки. И спасибо, Машенька. Жди, сейчас будет. Вот только улыбнусь тому полковнику, он из наших, из дворян. Только никому.

В.П.: Он пидор?

М.Д.: По рабоче-крестьянски-револьционному? Да. Но по буржуазно-парижно-брюссельному тоже да. Вот сейчас и посмотрим, - что вызовет в нем моя улыбка. Он меня заметил? Да, я же в красной майке.

В.П.: Если он заметил, что ты в красной майке, то, может быть, он просто бык? Стоп! Быки - дальтоники, это знают все потребители фанты. Кстати! Потребление фанты считается искусством или это просто животный рефлекс?

М.Д.: Потребление фанты, безусловно, акт искусства - акт бессмысленного искусс... А вот и несут. От Сергей Семионыча? За тем столиком? Спасибо! Два по сто в пластике и бутерброды с селедкой. Дык он Пидор. Ты был прав.

В.П.: Ага, пидор - это звучит гордо? Но подумай, селёдка - это же весьма сексуально. Я помню историю про Лед Зеппелин. Как-то на гастролях то ли в Лос-Анджелесе, то ли ещё в каком городе жёлтого дьявола они после концерта пригласили девушек из группы поддержки к себе в номер, вернее, в номер к барабанщику Бонему, так как у него были наименьшие эстетические запросы и на утро он не страдал от того, что могло попадаться ему на глаза. Таких девушек обычно называют "группиз", от слова групповая пизда. Так вот, цеппелины заказали в номер свежую рыбу, краснопёрку, и развлекались тем, что гладили этой рыбкой группиз по тем самым местам, что у них в названии. Так что селёдка, если учесть их родственные отношения с краснопёрками, очень даже…

М.Д.: Вот тебе и искусство, двигающее жизнь. Красна пёрка... Как говорил, мой старшина Костя Худяков: "Такой штукой, да в живого человека!?". И вот про этих… пидоров, у них от их искусственной перки не жизнь, а сплошное искусство. Вот плюнет простой человек на постамент памятника Ленину - и ничего, а пидор плюнет - ревность к Крупской. Искусство, хотя обоих в милиции уроют в переносицу. И будут правы - плеваться не гигиенично.

В.П.: Да не, не пидор он, просто развезло чувака с молока, вот и захотелось общения. А что? Очень даже человеческая потребность, ведь мы - существа общественные. За хорошее обчество! Девушшшка! А-а-а! Давай! За обчество!

(Выпивают на троих, двое – оттопырив мизинцы, затем роденовская женщина уходит)

М.Д.: Вот оно самопожертвование - ей же пить нельзя, она на работе. Но в России женщиной быть - это искусство, они и рублем в трудный час одарят, и в горящую избу за куском хлеба с селедкой войдут, и приголубят, и в свои 45 и 145 веса понравятся, как в 18 лет блондинка армянину.

В.П.: Это очень верно, что ты связал женщину и искусство. Ведь что несёт в себе это слово? Искус!!! В искусстве есть искушение! Как и в женщине, даже если ты и не заметил её 42-ух, хотя она сказала 38. И в то же время в искусстве есть то, что мы называем "искусственное". Настоящее - это жизнь, не настоящее, то есть искусственное - искусство. Что первично, друг Горацио?

М.Д.: Сократ первичнее. Да и вот вопрос - что классичней: Лед Зеппелин или Дип Перпл, не побоюсь этого слова. А?

В.П.: Это как посмотреть на эти самые Лед Перпл и Дип Зеппелин. В принципе это одно и то же, а для моего отца они вовсе существуют лишь как несколько букв латинского алфавита. Да и для нас сейчас это уже просто магнитная плёнка, фольга в пластике, да у некоторых виниловые плюшки тётушки Фрекенбок. Так что классичней: Агфа или ОРВО? Или, может быть, казанское безобразие Тасма?

М.Д.: А все почему? Потому что искусство на этих, не побоюсь этого слова, носителях сделало искусством и их них самих их, ух-х.

В.П.: А селёдку я есть не буду!

М.Д.: А я закушу. И может, еще парочку, за доктора Розенталя. За примирение искусства и жизни, а то заколебали все эти крестовые походы детей и юношества под присмотром всевидящего ока! Во как!

В.П.: Точно! И можно даже издавать такой журнал: "Искусство и жизнь", типа там "Наука и религия", "Пчеловодство и предпринимательство", "Государство и люди". И в этом журнале будет рассматриваться с двух обозначенных точек зрения… а что же там будет рассматриваться? Что же оно там есть, между искусством и жизнью? Эй-эй, не спи, ответствуй!

М.Д.: Предлагаю тост. За журналистов. Самых неподкупных, искусных и жизненно необходимых! Ура!

В.П.: Банзай!

(Герои оттопыренно замирают с рюмками в руках (мизинчики!) увидев Березовского и Гусинского мирно идущих под ручку. Олигархи кивают героям. Березовский приговаривает: "Ле хайм, ле хайм, братцы". Герои молча выпивают и в такт икают. Гусинский подмигивает: "Не дождетесь!").