Рита КРАСТОШЕВСКАЯ

ЗА ПУТЕВОДНОЮ ЗВЕЗДОЙ

* * *

Куда походкой горделивой,
С улыбкой тайной и незлой
Идёшь, прохожий, торопливо
За путеводною звездой?

Скажи, зачем такая мука
В изломе чёрного зонта?
В калошах плещется разлука,
И дует в полы пустота.

Скажи, зачем такая мука?
Сидел бы дома, Бог с тобой!
Но ты идёшь, идёшь, гадюка,
За путеводною звездой...

НА MURRAY AVENUE

"Ах, как мало любви, а печали так много."
Б.Окуджава

На Murray Avenue одиноким нет места, нет знака.
Жизнь течёт, как река, – по реке проплывает собака
С грустным взором еврейским, влекомая вниз по теченью,
Словно символ покорного ото всего отреченья.

А за столиком справа, вчера облюбованным мною,
Пять любителей кофе толкуют про что-то земное.
Нет часов, чтобы сдвинулись стрелки в обратном движеньи.
Дверь открыта... Закрыта... Мелькнуло твоё отраженье...

Из течения буден, насущными полных вещами,
Их выносит волною на вечера берег песчаный
Для кокетства, для сплетен, для тёплого слабого чая.
Они спорят с друзьями, друзьям невпопад отвечая.

Нет надежды. Но, всё же, прекрасно сидеть под луною.
Их выносит на берег, вчера облюбованный мною,
Где под вечер послушны своим очертаниям тени,
Где так мало любви и так много печали и лени.

* * *

Пахнет дымом, углями костра,
Тишина в тумане отмокает.
Кто-то странный с ночи до утра
Пять ладов судьбы перебирает.

Лодки утлы тычутся в песок,
Странны звери шастают кругами.
Милый друг, скажи, а ты бы мог
Выбрать меж реальностью и снами?

В котелке космический пасьянс
Заварился крепким красным чаем.
Кто-то странный выпьет небеса,
За себя уже не отвечая,

И пойдёт смотреть цветные сны,
В клюве унося кусочек неба,
Сладкий привкус сказочной мечты,
Горький привкус будничного хлеба.

* * *

Я тебе напишу через сны, через вехи:
Так-и-так, потому что не так не могу.
За окном протекают молочные реки,
Я живу на кисельном крутом берегу.

Ночь пришла без звонков, без сварливых соседей.
Под курёнком – цветок голубого огня.
Это – вечное пламя кухонной надежды
И последний осколок минувшего дня.

Ускоряя удары пугливого сердца,
С антресоли глядится домашняя жуть...
Эти жаркие дни не дают отогреться,
А внезапные ночи мешают уснуть.

Этот сон – без тебя. За окном – полнолунье.
Под рукой на несмятых листах – письмена.
Там, в серёдке, – всё слишком туманно и умно,
Но в конце и в начале стоят имена.

* * *

В.Б.

За плечи – крыла, и – на голову с ног.
Их в небо влечёт неизвестная сила.
Вплетающий солнце в терновый венок,
Какая надежда тебя укусила?

Не выпит печали последний стакан,
Но снова живётся легко и красиво.
О ты, безоглядно поверивший снам,
Какая надежда тебя укусила?

Случалось и прежде
поверить надежде...

* * *

И в угарном дыму вспоминать,
От обиды глаза прикрывая,
Как ходили меня вызволять
От иллюзий вчерашнего рая.
И стоять на пороге судьбы,
Не решаясь войти в середину.
Там, за дверью, наверно, гробы, –
Страсть, как я не люблю мертвечину.

* * *

Он возвратился через год
В надежде встретить прежний рай,
А дни прошли, а жизнь не ждёт,
Хоть умоляй, хоть укоряй.

И рай давно уже не здесь,
Хоть тот же взгляд из-под ресниц,
Хоть так же согнутая ветвь
Стремится ношу уронить,

И тот же розовый восход,
И тот же пламенный закат.
А дни идут, а рай не ждёт –
За листопадом листопад.

Надежда в мае расцвела,
А с первым снегом опадёт,
И скоро ранняя зима
В твой рай ненайденный придёт.

И только холод, только тишь,
И только снежные дела,
И так метёт – не различишь,
Прошла ли жизнь иль не прошла.

* * *

И станет тихо рассуждать
О славе, вечности и лени,
Учить, как в губы целовать,
И, как садиться на колени,
Шептать "напрасные слова",
Чуть щекоча дыханьем шею...

Окстись, прожитая глава,
Я это всё уже умею!

О РАЕ.

О рае, кстати. Как жилось в раю?
Не скучно ли в покое райском было,
Где яблоки коварно раздают?
Любил ли он? Она ль его любила?

Иль жили по привычке, по укладке:
Опять восход, потом – опять закат,
В шесть – поцелуй, в семь – завтрак, в восемь – прятки,
И каждый день – один и тот же сад?

Ах, я бы умерла в раю, тоскуя!..
А, кстати, – шесть. Пора для поцелуя.

* * *

Одинокая звезда. Не сложилось. Не жалею.
Пара рифм, две строфы, завершённая глава.
Всё, как водится, пройдёт. Ночь проходит, а за нею
Завтра будет новый день. Эта боль не навсегда.

Одинокая звезда, я тебя за всё прощаю.
Не скучаю. Не зову. Ты меня за всё прости.
Обещай не позабыть. Не забуду, обещаю.
Ночь оставит птичий след – сны, зажатые в горсти.

Одинокая звезда (завтра будет всё иное)
Растворится без следа в суете прожитых лет.
Но пока она плывёт в волнах ночи надо мною,
И звучит забытым сном голос стёршихся кассет.

ТАНГО

Холодным днём, где нет ни нежности, ни лета,
Сочится время сквозь листы замёрзших клёнов,
И стынут мысли в ожидании ответа
В глухой тени полутонов и обертонов.

Не угадать. А знать – неведомо откуда.
И так, на ощупь пробираюсь к озаренью,
Шуршу листами облетающего чуда,
Жду одного неприходящего мгновенья.

Зачем загадывать всё то, что не случится,
Зачем придумывать теории былого,
Когда звезда туманной истины лучится
На остром зеркале у ножика стального?

Вот ночь пришла и ночь прошла. А что за нею?
Какая даль – источник радости и света?
Какая вера сохранит и обогреет
Холодным днём, где нет ни нежности, ни лета?

ПАПАРАЦЦИ*

Слегка пьяна усталостью душа,
И Белый Зинфандел в бокале бродит.
А в жизни ничего не происходит
Уже, по крайней мере, пол-часа.

Я смело улыбаюсь зеркалам,
И кто-то грустный смотрит мне навстречу.
Так век пройдёт, а я и не замечу, –
Так ночь за разговорами прошла.

Да что там век! Я счастлива почти
В разлуке, в добровольном заточенье,
И только иногда на свет прощенья
Душа полночной бабочкой летит.

И бьётся о стекло, и всё живёт
За тактом такт, на той последней ноте...
А в жизни ничего не происходит,
Но, может быть, вот-вот произойдёт.
____________________
* – Ресторан на Южной Окраине

КУПАНИЕ КРАСНОГО КОНЯ

Здесь, за окном, на Hobart, то бишь, street,
Вполне пристойно жизнь течёт по склону,
И звёздный час непрожитые дни
Ждут, пристегнувшись пряжкой Ориона.

Здесь веришь снам, здесь всё имеет смысл:
Упавший лист, туман, дожди... И слышишь,
Как падший ангел взмахом мокрых крыл
Шуршит в ночи по черепичной крыше?

Здесь бродят ветры, тени шевеля,
И фонари таращатся во мраке,
И каждый день – купания коня,
И нет ни дня купания собаки.