I
Письма написаны в срок
Письма, как явный укор
Письма холодный курок
И выстрел в упор.
Что до империи то
Ей все равно не летать,
Ей не садится в авто,
Ей даже не умирать.
Ветер холодный и злой
Гонит афиши, листы,
Ветер стремится домой,
Но закрома там пусты.
Плещет холодной водой
Темза, а может Нева
Крейсер, как будто седой
Рушит мосты – навсегда
Рухнут колонны и вдруг
Небо обрушится вниз,
И как холодный утюг
Крейсер уйдет в парадиз.
Всё! Остается сказать,
Что это просто туман.
Нечего громко кричать,
Лезть за бутылкой в карман.
Память, империя, сны
Солнце, как вечный маяк
И за рекою видны
Стертые лица зевак.
III
Мы постоянны. В этом вся печаль,
Привет тебе, шедевр архитектуры!
Симфония звучит и сорвана вуаль
с доселе неизвестной партитуры.
Там всё отражено, там существуем мы,
где декорации бесценны и убоги.
Империя твои разбитые дороги
мне дороги, как не понятны сны.
Восторженность, другого не найду
для передачи настроенья слова.
На счастье здесь хранится не подкова,
на счастье здесь приметили звезду.
Что бедность по сравненью с тишиной,
с бескрайностью, с безмерностью, загадкой.
От этой каши мне порою гадко,
но все же я не ведаю иной
Империи. Давай-ка, выпьем чаю,
нам некуда спешить, мосты разведены,
я снова за собою замечаю
то чувство неосознанной вины...
Мы постоянны даже в суете.
Дворцы стоят одной сплошною лентой.
Нам кажется мы будто в пустоте,
но пустота является моментом
или частицей времени. И вот
мы пьём свой чай, а время всё идёт!