Юлия МОИСЕЕНКО

ПЕРЕВОДЫ

Эрнст ЯНДЛЬ – "ДЛЯ ВСЕХ"

КОНКРЕТНАЯ ПОЭЗИЯ (из журнала DEVOTION - IsБранное)

Хайнц ЭРХАРТ – НЕПОРОЧНЫЙ ИОСИФ или УТОМЛЕННЫЙ

АБСОЛЮТНЫЙ СЛУХ

Я люблю слушать музыку и умею говорить, но у меня нет ни слуха, ни голоса. А как я завидую обладателям абсолютного слуха или знающим какой-то другой язык. Мир для них открывает свои иные измерения, в непонятном для непосвященного уха шуме они угадывают осмысленную речь. Так однажды знакомая скрипачка, посмотрев вслед проехавшей мимо телеге, сказала: "Ре-минор", – так Юлия Моисеенко, прослушав разноголосое щебетание на птичьем рынке, заметила: "Похоже на спор итальянцев с немцами".

Юлия переводит с немецкого уже давно, открытием для меня стал ее перевод первого акта трагедии "Нибелунги" Фридриха Геделя (перевод этого стихотворного произведения продолжается и по окончании обязательно будет представлен в Библиотеке), из этого произведения основанного на древних германских мифах выросла знаменитая опера Вагнера. Но сначала она принесла в мою скромную квартиру по-детски простые и гениальные по содержанию образцы немецкой конкретной поэзии 20 века. Для примера – стишок из "Алисы в стране чудес" про хвостик мыши в виде хвостика – это одно из направлений конкретной поэзии. С полуслепой ксерокопии Берлинской книжки поэтов 50-х годов она перевела почти все. К сожалению, из-за отсутствия в русском артиклей с некоторыми текстами возникли трудности, но даже потеря оригинал-макета Devotion-6 не помешала публикации переводов – они вышли в Devotion Is Бранное.

Простота перевода конкретной поэзии, вроде бы не содержащей навороченных оборотов, обманчива – в текстах конкретной поэзии автор пытается максимально приблизить визуальный и фонетический образ стиха к предмету или явлению действительности. Конкретная поэзия – это попытка достижения абсолютно точного сходства между искусством и реальностью. И в этих абсолютных координатах нет места даже малейшей ошибке переводчика, иначе выверенный ход художественного механизма часов, продлевающих жизнь конкретного мгновения или предмета на годы, расстроится и машина времени искусства выйдет из строя. Собака побежит впереди своего визга.

Сейчас Юлия работает репетитором и снимает на базе киностудии Рязанской радиоакадемии любительские игровые и авторские фильмы. И переводит, внимательно прислушиваясь и присматриваясь к полупривычным для русского литерам, как опытный часовщик слушает тик-так часов, наклонив голову, чувствует течение времени. Каждое мгновение шелестит, как прибой – туда вода, обратно – галька, но уже за спиной, в прошлом. И кто-то вновь читает стихи.

Дмитрий МАКАРОВ